Черт меня понес в Чернобыль к какой-то годовщине – то ли десять лет, то ли пятнадцать со дня катастрофы. Мы с фотокорреспондентом Кацманом сели в поезд, получив напутствие коллег, которые там уже побывали: сразу же по возвращении в Киев выпить как можно больше красного вина, которое, считается, выводит опасные радионуклиды. Но были молоды и никаких нуклидов не боялись.
На Чернобыльской АЭС нам провели экскурсию, все показали-рассказали. Но для газеты это было ничто – мало и скучно. И мы, уговорив местного водителя, поехали в Припять – это совсем рядом, километров, наверное, 30. Водитель взял с нас слово, что мы не будем выходить из машины – в город до сих пор никого не пускали, он считался районом повышенной радиационной опасности. Так и быть, он провезет нас по городу.
Припять забыть невозможно. Из него выехали все в 1986 году. Но удивительно – город не разрушился, стоял себе и стоял, как в американских фильмах про атомный взрыв.
Кацман, конечно, как-то уболтал водителя и полез снимать внутрь детского садика. А я только смотрела, моргала и ничего говорить не могла…
Потом мы вернулись в Киев и побежали сразу на Привоз – там на розлив продавали домашнее красное сухое вино – из бочек. Никогда с таким удовольствием я не пила вина – напиток протекал по пищеводу, и я физически ощущала, как из меня уходят радионуклиды…
Потом было много чего. Я поехала в какую-то Тмутаракань, где отбывал «химию» директор Чернобыльской АЭС Виктор Брюханов. А то этого встретилась с его женой, которая смотрела на меня пустыми - как та Припять– глазами, она уже тогда была тяжело больна. Брюханов рассказывал, как не хотел принимать «четвертый блок», но его гнали – близилась очередная годовщина Октябрьской революции…Статья моя потом так и назвалась: «Прошение о помиловании». И, кстати, Брюханова скоро отпустили домой…
Вот что вспомнилось в этот день – день чернобыльской катастрофы…
Кацмановских фоток из Чернобыля у меня не осталось, эти - очень похожие - из интернета.
