Владимир Горячев:«Фукусима» не несет прямой угрозы российским водам
Авария на японской АЭС «Фукусима», в результате которой в Тихий океан попали тысячи тонн радиоактивной воды, породила огромное количество всевозможных версий и прогнозов. Высказываются опасения о возможном загрязнении искусственными радионуклидами рыбы и других водных биоресурсов; звучат самые различные прогнозы по поводу того, куда от восточных берегов Японии будут распространяться радионуклиды, попавшие в океан с «Фукусимы». На вопросы «Новой во Владивостоке» ответил заведующий лабораторией ядерной океанологии Тихоокеанского океанологического института (ТОИ) ДВО РАН кандидат технических наук Владимир Горячев.
— Владимир Алексеевич, какие последствия может повлечь за собой утечка радиоактивных вод с АЭС «Фукусима» в Тихий океан?
— Мы нашли на одном из японских сайтов информацию о том, что сейчас в технических тоннелях и коллекторах этой АЭС находится 60 тысяч кубических метров высокорадиоактивной воды. Специалисты говорят, что перенос этой воды к российским берегам может быть осуществлен вихрями. Объем одного вихря — около 15 тысяч кубических километров, время его продвижения в район Курил — несколько лет. Если даже предположить, что вся эта вода за один раз будет захвачена одним вихрем и донесена до российских берегов где-нибудь в районе Курильских островов, то и в этом случае, на мой взгляд, нужно будет приложить значительные усилия, чтобы увидеть эти концентрации.
— То есть опасности нет?
— Я полагаю, для наших берегов и территориальных вод опасности нет. Искусственные радионуклиды, которые появились с началом ядерной деятельности человечества, присутствуют в океане всегда. Даже сейчас, после запрета испытаний ядерного оружия на поверхности земли, в атмосфере и под водой, в морской воде сохраняются радионуклиды от тех взрывов, например цезий-137, и мы всегда его регистрируем. Вероятно, случаются какие-то утечки, о которых не сообщают по каким-либо причинам. Есть и неконтролируемые выбросы, опять же — атомные электростанции… Но концентрации-то очень низкие! Возьмем такой естественный изотоп, как калий-40, он присутствует всегда и везде с момента образования Земли. Его концентрация в воде составляет 10 тысяч беккерелей на кубический метр. Тогда как концентрация цезия-137 на сегодняшний день в районе залива Петра Великого — всего лишь 5 беккерелей на кубический метр, даже если взять по максимуму. Это несопоставимые показатели. Конечно, можно понять озабоченность людей, которые в большей части не знают, что такое предельно допустимые концентрации. Людей надо не запугивать, а просвещать. Складывается парадоксальная ситуация: технический прогресс вооружил практически каждого гражданина компьютером, доступен интернет, но создается впечатление, что в общей массе население становится все безграмотнее. Возможно, в этом виноваты и ученые, и средства массовой информации, которые часто в погоне за сенсацией обычную информацию подают таким образом, что она вызывает у неподготовленных людей ужас.
Прямой угрозы российским регионам нет, можно говорить разве что о каком-то влиянии. Меня удивляет, почему наш гидромет не публикует текущие данные по концентрации изотопов в атмосфере, хотя они отбирают соответствующие пробы. Было сообщение за период с 24 по 28 марта — и все, потом перестали публиковать. Может, в этом и есть смысл: концентрации, о которых они говорят, в десятки тысяч раз ниже всех норм, но, возможно, неподготовленному населению вообще лучше об этом не знать. А то услышат — цезий-137, йод-131…
— Может ли вода с восточного побережья Японии каким-то образом достичь российских берегов?
— Если говорить о Приморье, расстояние значительное — по прямой через остров Хонсю около 1000 километров. Причем если посмотреть на систему течений в Японском море и вблизи восточного побережья Хонсю, то мы увидим, что напрямую к нам воды с восточного побережья попасть не могут. Японское море соединяют с Тихим океаном два пролива. Корейский (Цусимский) пролив, через который в Японское море входит Цусимское течение, расположен примерно в 1200 километрах от «Фукусимы» к югу (против течения Куросио), Сангарский пролив между островами Хонсю и Хоккайдо — примерно в 600 км к северу. Причем большая часть воды, вошедшей в Японское море через Корейский пролив, вытекает через Сангарский пролив. Цусимское течение — это ветвь Куросио, которое формируется далеко на юге, в районе Филиппинских островов. Поверхностное загрязнение воды за счет выпадений из атмосферы, наверное, будет, но это незначительные величины. 6–7 апреля мы вышли в залив Петра Великого и отобрали три пробы. Измерили концентрацию цезия-137 и цезия-134 (те изотопы, которые выбрасывались с «Фукусимы» — или выбрасываются, потому что мы не знаем, что там происходит сейчас) и не увидели превышения по сравнению с показателями 2009 года. Может быть, в последующем в верхнем слое воды мы увидим изменения, но для этого нужно будет приложить значительные усилия.
— Куда пойдет вода от восточного берега Японии?
— Она пойдет на восток, в сторону Северной Америки. Два течения — ветвь теплого течения Куросио с юга и ветвь холодного течения Оясио с севера — сходятся как раз примерно в районе «Фукусимы» и поворачивают на восток. В районе слияния образуются вихри, и вот они могут потом двигаться в сторону Курил. Но у этих вихрей очень большой объем и маленькая скорость движения. То есть разбавление будет очень большим, и никакой угрозы они не представляют.
— Каким образом радионуклиды «живут» в морской воде?
— Этим вопросом мы занимались довольно много. Задача нашей лаборатории — как раз изучать поведение радионуклидов в морской среде: как они себя ведут, где в большей степени накапливаются… В конечном счете большая их часть, которая не успевает распасться, вследствие химических и физических процессов оказывается на дне. Радионуклиды «садятся» на взвесь и выпадают вместе с ней на дно, в поверхностный слой донных осадков. Затем в результате процессов взмучивания или изменения химических условий они могут вновь перейти в воду и переноситься на определенные расстояния, но этот процесс идет по затухающей: чем дальше от источника, тем меньше концентрация. Кроме того, радионуклиды накапливаются в биологических объектах.
— Вот этого сейчас многие боятся: вдруг заражению подвергнется рыба?
— Хотя специально рыбой мы не занимались, мне кажется маловероятным такое развитие событий. Исходя из объемов добычи для нас, видимо, наибольшее значение имеют лососевые. Но они придут в те районы на нерест, уже откормленные, нагулявшие биологическую массу совершенно в иных местах — где-то в открытом океане. Накопление радионуклидов в биологических объектах зависит от концентрации радионуклидов и времени пребывания объекта в соответствующей точке. Хотя, конечно, необходим контроль, а контроль здесь непростой. Поскольку мы предполагаем, что концентрации будут низкими, объемы биологического материала должны быть большими. Тогда как измерять концентрацию радионуклидов удобнее всего в небольших объектах. Идеальный вариант — это точка, поэтому есть специальные методы — озоление и т.п. Буквально вчера ко мне обратились специалисты из Тихоокеанского института биоорганической химии — руководство поставило им задачу проработать заявку на приобретение высокочувствительного гамма-спектрометра как раз для контроля биологических объектов. Ведь речь идет о сырье для их продукции. Для ТИБОХа это имеет даже большее значение, чем для рыбаков-промысловиков, потому что в данном случае речь идет о прибрежной зоне, о марикультуре. Что в Японии сейчас происходит в прибрежной зоне — трудно представить. На японских сайтах приводится концентрация радионуклидов в морской воде вблизи станции в беккерелях на кубический сантиметр — это невероятно высокие показатели! Фоновая концентрация искусственных радионуклидов в море — несколько беккерелей на кубический метр. Известно, что в Японии в прибрежной зоне очень развита марикультура.
— Владимир Алексеевич, вы говорите, что цезий-137 с давних ядерных испытаний обнаруживается в океане до сих пор. Долго ли будут таким же образом «аукаться» события на «Фукусиме»?
— Последствия Чернобыля в Мировом океане проявлялись в виде пиков в течение не более двух лет. Влияние на закрытые моря — Балтийское, Черное, — естественно, сильнее. Но в открытом океане и в таких окраинных морях, как Японское или Охотское, — максимум два года.
— Океан все переварит?
— Переварит, но нужно иметь в виду, что «переваривание» в данном случае — это просто разбавление, уменьшение концентрации. Сами радионуклиды никуда не денутся: есть у цезия-137 период полураспада в 30 лет, и все — ничего с ним не сделаешь. Другое дело, что концентрация после разбавления в океане будет совершенно незначительной. Расходы морских течений измеряются в свердрупах — это 1000000 кубических метров в секунду. Расход того же Куросио или Оясио составляет десятки свердрупов. По сравнению с этим 60 тысяч тонн радиоактивной воды, о которых может идти речь, — крайне незначительная величина.
— А сама эта вода может представлять опасность для тех же рыбаков, моряков?
— Все произошедшие события не окажут никакого влияния на промысловиков, работающих в соответствующих районах океана. Другое дело, что мы не знаем, что может произойти завтра. Если предположить, что по каким-то причинам пойдет цепная реакция и будет выброс… В 50-е годы после испытаний ядерного оружия американцами на атолле Бикини под радиоактивное облако попали японские рыбаки и получили приличные дозы. Как события будут развиваться дальше? Будем надеяться на лучшее. Сами японцы прилагают усилия, все мировое сообщество заинтересовано в недопущении негативных последствий. И американцы помогают, и мы тоже предложили помощь.
Авченко Василий
Для того,чтобы прокомментировать данный материал необходимо ввести только Ваше Имя и E-mail
